Журнал наблюдений за миром собой и действительностью

Я не верю в сайт РОИ, потому что все полезные антикоррупционные инициативы, получившие там поддержку 100 и более тысяч человек, были в итоге похоронены без рассмотрения по существу в какой-либо из инстанций, которым были адресованы.

Но сегодня, мне кажется, дело не в том, как на петицию отреагируют.
А в том, что позорный «пакет Яровой» уже подписан, и стал государственным законом.
У нас — у тех из нас, кто зарегистрирован на российском портале госуслуг — есть законная возможность сказать вслух то, что мы об этом думаем. Власть делает вид, что желает знать, пусть узнает. Потому что промолчать, не явиться на этот референдум — значит согласиться с собственным бессловесным положением и статусом. Может быть, у нас нет шансов повлиять, но у нас есть полная возможность не промолчать.

Голосование за отмену «пакета Яровой» проходит здесь:
https://www.roi.ru/28432/
Оно началось 7 июля, и на данную минуту собрало 29.452 голоса, включая мой.
До порога, обязывающего рассмотреть петицию на федеральном уровне, осталось 70.548 голосов.

Разумеется, любые кросспосты, ретвиты и прочие способы распространения этой ссылки приветствуются. Но не жалейте, пожалуйста, времени рассказать людям, которые Вас читают, почему именно этот закон плох и недопустим.

вот здесь есть про это довольно развёрнутая справка. Кому-то кажутся там самыми важными статьи за недоносительство, новые правила слежки за абонентами всех видов связи, ограничение свободы совести. Другому ближе новеллы про 7 лет лишения свободы за пост в соцсетях или разорение интернет-компаний. Думаю, всякий в состоянии объяснить своим читателям, почему таких законов в России быть не должно.

Не понимаю, почему такой ажиотаж вокруг этих дальнобойщиков.

Ну да, их обложили налогом.
Ну да, этот налог — чисто коррупционной природы.
Он призван компенсировать убытки семьи Ротенбергов от санкций и девальвации рубля.
Ну да, водители фур этим недовольны.

Дальше-то что?

Дальнобойщики — очень узкая прослойка общества. Если их интересует что-то на свете, кроме собственного заработка, то они этого интереса никак за последнюю четверть века не обнаружили. Профсоюз у них — точно такой же, как все остальные профсоюзы в России: сервильный и продажный, готовый за деньги участвовать в любой казённой массовке. Никаких ярких лидеров у них нет, да и откуда б тем лидерам взяться. Плана взаимодействия тоже нет, они ж друг друга в лицо даже не знают.

Если власть начнёт этих дальнобойщиков сажать по одному — никакие товарищи за этого одного не впишутся.
Если им кинуть денежную подачку (или даже просто пообещать) — разойдутся, довольные, по домам. Верней, разъедутся по магистралям необъятной Родины.

Весь потенциал их политического протеста известен ещё с советских времён: повесить фотокарточку Сталина на лобовое стекло. С одной стороны, смело и оппозиционно, с другой — никого в СССР за такую фронду даже на три рубля не оштрафовали, не говоря уже о том, чтоб посадить.

Если кто-то всерьёз рассчитывает, что водители фур (собственных или чужих) однажды сорганизуются, чтобы победить в России коррупцию, клептократию и бездорожье — вынужден огорчить. Им не до этого. Если кому-то из них надоело зависеть в этой жизни от курса рубля, он молча наймётся на такую же работу в Евросоюзе, и будет зависеть от курса евро. Правильно, кстати, сделает, судя по экономическим прогнозам.

Извечная мечта российских оппозиционеров, чтобы кто-нибудь «из народа» взялся за вилы — типичный морок, самообман и иллюзия.
Давно и не нами сказано: сверху донизу — все рабы.
Единственный разумный способ не участвовать во всём этом и не зависеть от этого всего — просто уехать, благо никто пока не держит.
А полагаться на дальнобойщиков, что они избавят нас от прокурорско-цапковской власти — жалкий самообман.
Их-то всё, кроме налога за тонны, устраивает.
И прокуроры, и Цапки.
Лишь бы с них налога лишнего не брали.

На каждого человека, активно занимающегося благотворительностью, в России приходится пятеро таких, которые сами никогда не пробовали, зато они очень много могут про это рассказать с учёным видом знатока. А если могут — то непременно и расскажут. В результате под каждым моим постом про благотворительность я читаю ворох таких феерических небылиц и вздора, что дух захватывает. Конечно, всех заблуждений мне в одном посте не развеять, но хочется прокомментировать несколько особенно нажористых глупостей, которые приходится слышать чаще всего.

( Семь мифов про благотворительность — с последующим разоблачением )

После моего поста про коммунячьи демографические агитки (бесстыдно ретранслированные госпропагандой) тут набежало много людей, желающих понять про депопуляцию 1990-х: был там геноцид, или нет.

Отвечаю предельно популярно и доходчиво. Есть официальный сайт Роскомстата, с официальными же данными о населении РФ за обсуждаемый период.

Вот что там написано.

В 1991 году население РФ составляло 148,1 млн человек. Включая всех, кто хотел уехать и впоследствии уехал — в Израиль, Европу, Америку.
В 2001 году население РФ составило 146,3 миллиона человек. То есть убыль населения, включающая всех уехавших в Израиль, Европу, Америку, равнялась 1,8 млн за все «лихие девяностые». Население Израиля за эти годы приросло на 1,3 млн иммигрантов, население Германии — на 3,6 млн.

В нулевые у нас правил Путин, так что никто никуда ехать не хотел, наоборот — многие возвращались. Придумали материнский капитал, стимулировали рождаемость, боролись за прирост и, как водится, побеждали.
Посмотрим на результат.
В 2011 году население России составило 142,9 млн человек.
То есть за первое путинское десятилетие Россия недосчиталась 3,4 миллиона человек.
Темпы депопуляции России в нулевые, по сравнению с «лихими девяностыми», выросли на 89%.
Без малейших признаков массовой эмиграции, без войн и эпидемий. Просто настолько в 2000-е больше в России умерло и уехало людей, чем родилось и приехало.

Надеюсь, мы на этом закроем тему, почему у целевой аудитории телеканала «Россия» жидкий кал вместо мозгов.
Ну вот просто бывает такая аберрация генетическая. Когда люди не в состоянии проверить весь тот бред, который им впаривают пропагандоны.
Просто у них дристня вместо мозгов, и даже на официальном сайте Роскомстата они забанены.
Смотрят только «Россию», и когда им ведущий тычет в колонку за 2005 год со словами «Вот как вымирали миллионы россиян в девяностые», не испытывают никакого когнитивного диссонанса.
Хотя, казалось бы, весь этот бред легко проверяем.

Каждую неделю в Фейсбуке натыкаюсь на одинаковые призывы о помощи.
Человеку в России поставили страшный диагноз, он поехал в Израиль, и там теперь проходит курс лечения стоимостью $200.000 или около того.
Его друзья, знакомые, друзья знакомых и знакомые друзей, бьют во все колокола, собирая деньги на лечение.
Для сбора устрашающей суммы (это по текущему курсу порядка 13,5 млн рублей) публикуются реквизиты личных сбербанковских счетов, номера Яндекс.кошельков, Qiwi и Webmoney самого больного, либо кого-то из его родственников.
В редких случаях прилагается какая-то обрывочная медицинская история.
Финансовая документация не публикуется никогда.

Проблема тут совершенно не в том, что все эти сборы — мошеннические (хотя мошенников в соцсетях хватает, речь сейчас — не о них, а о совершенно честных идиотах).
Как раз в моей фейсбучной ленте все кейсы, как правило, настоящие. Вполне реальные люди просят за тех, с кем лично знакомы. Социальные фильтры тут худо-бедно работают.
Ниже я пишу только о случаях, где пациент Вам лично знаком, и он действительно смертельно болен.
Или Вам не знаком пациент, но Ваш контакт в Фейсбуке ручается за реальность и истории, и диагноза.

Вред от таких «партизанских» кампаний огромен.
Если Вас призывают помочь в распространении очередных реквизитов российского физлица для внесения денежных пожертвований на оплату лечения за границей — не торопитесь откликаться на призыв. Вы гораздо больше пользы принесёте и самому больному, и тем, кто за него хлопочет, если объясните им, что именно они делают неправильно.

1. Почему нельзя собирать деньги на счёт онкобольного

Дело вовсе не в том, о чём вы сразу подумали — что человек умрёт, и деньги пропадут. Это, конечно, совершенно правильное соображение (так закончились примерно 100% известных мне случаев подобного сбора). Но друзья и родственники, оглушённые горем и ослеплённые иллюзией своей бесконечной моральной правоты, к подобным аргументам глухи. Им наплевать, что после бесследного сгорания миллионов рублей во всём мире останутся тысячи жертвователей, которые однажды в благородном порыве перевели свои деньги на благое дело, но никогда потом не узнали, где и почему их деньги пропали. (По факту наследники умершего либо присваивают эти деньги, не имея способа их вернуть донорам, либо — чаще — просто забывают вступить в права наследства, и деньги остаются висеть на ничейном счету в банке). К сожалению, активистам «партизанских» благотворительных кампаний не кажется важным, что жертвователи с подобным неприятным опытом в следующий раз будут настороженно относиться вообще к любому благотворительному сбору, а не только к такой безответственной партизанщине. И что будущие больные недополучат каких-то пожертвований от тех самых людей, обжегшихся на Лене Садиковой. Среди людей, первый и последний раз в жизни вписавшихся в интернет-благотворительность, вспоминать про следующий раз считается кощунством. Увы, так устроена человеческая психика: человек, думающий, что он делает благое дело, распространяя спам или транслируя недоброкачественные призывы о помощи, зачастую впадает в некий мессианский транс, из которого никакие теоретические рассуждения о недопустимости умножения лжи его не могут вывести. Это знают и этим не первый десяток лет пользуются все мыслимые интернет-мошенники и хулиганы, распространяя через подобных доброхотов всякую ложь: либо подложные банковские реквизиты (в корыстных целях), либо откровенную дезинформацию (для лулзов). Моя родная мать из лучших побуждений 10 лет распространяет среди своих подписчиков в соцсетях разную дезу без проверки, и я до сих пор никак не могу ей объяснить, что не всякая доступная в Интернете ложь заслуживает некритического тиражирования от собственного имени, среди доверяющих тебе людей. Когда я предъявляю маме документальные доказательства, что мальчик, для которого она просила срочно сдавать кровь или слать поздравительные открытки, умер за 8 лет до этого её благородного призыва, она лишь презрительно фыркает и пожимает плечами. Мотив-то был искренний, а там трава не расти. Стыдно, конечно, писать такое про собственную мать, но в борьбе между правдой и ложью мы с ней по разную сторону баррикад. Я считаю, что тиражирование ложных утверждений без проверки — недопустимо, а она — что благие намерения оправдывают любую ложь и любую помощь мошенникам. Я не стал бы выносить эти семейные разногласия в публичную плоскость, но Фейсбук моей мамы так же публичен, как и мой, и мне важно обозначить, что я не имею отношения к тем призывам о помощи, которые она там считает допустимым публиковать без малейшей фактической проверки. Мне за каждый из этих призывов отдельно мучительно стыдно, но я не могу стирать записи в мамином Фейсбуке, а на мои просьбы не тиражировать очевидную ложь она отвечает, что благородство порыва заменяет низменный и хлопотный фактчекинг. Так что просто извиняюсь здесь, если кто вдруг повёлся на эти мамины репосты, и попытался сдать кровь для давно умершего ребёнка, или перевёл деньги в никуда. В любом случае, существует одно простое и неоспоримое практическое соображение про личные счета тяжелобольного, которого одним мессианским ражем не перешибить.

Совершенно не факт, что тяжёлый больной на протяжении всего курса лечения в дальнем зарубежье сохранит доступ к своему российскому счёту, и что он сможет в любое время проводить с ним те валютные операции, которые требуются для перевода пожертвованных рублей в шекели или евро, необходимые для оплаты услуг зарубежной клиники. Дело тут не только в валютных регуляциях, из-за которых не всякий российский банк позволяет через Интернет купить валюту в особо крупных размерах и отправить её юрлицу за границей, без надлежащим образом оформленных бумажных счетов от получателя. Допустим, человек верит, что в его отдельно взятом банке таких проблем не возникнет (например, у него в банке VIP-аккаунт, персональный менеджер и круглосуточная голосовая поддержка). Но достаточно любых перебоев в работе сим-карты, к которой привязан интернет-банк, чтобы стало невозможно подтвердить вообще никакую операцию со счётом, и тут уж персональный менеджер не поможет обойти установленные банковские процедуры авторизации платежа, ибо это не в его полномочиях. А вернуться в Россию, чтобы перевыпустить сим-карту и восстановить доступ к счёту, тяжелобольной на стационарном лечении явно не в состоянии. То есть счёт будет заблокирован со всеми деньгами, которые до него успели дойти. И нет законного способа его разблокировать раньше, чем владелец умрёт, а его законные наследники вступят в права и присвоят пожертвование. Кого это не смущает, тот приглашается честно добавить соответствующее предупреждение в анонс своего благотворительного сбора. Не верю, что кто-то из активистов рискнёт.

2. Почему не следует собирать деньги на счёт или электронный кошелёк любого физлица

В Российской Федерации, как и во всякой другой стране, подписавшей конвенцию FATF, действуют многоуровневые системы финансового мониторинга. В теории их цель — борьба с легализацией преступных доходов и финансированием терроризма. На практике речь идёт о том, что и банки, и платёжные системы уделяют повышенное внимание движению крупных сумм по счетам клиентов: если бдительность не проявит банк, то его за это могут впоследствии наказать контролирующие госорганы.

Внимание служб мониторинга может в принципе привлечь любая транзакция, показавшаяся подозрительной или необычной, будь она хоть на 950 рублей, как в случае с кампанией Навального. Но для сумм, превышающих 600.000 рублей, обязательность финансового мониторинга прямо прописана в ФЗ №115. И в очень многих случаях (а применительно к платёжным системам — практически всегда) вмешательство контролёров начинается с блокировки всех сумм на счету и ограничения доступа к ним владельца до окончания проверки законности транзакций. Когда речь идёт о суммах, необходимых для оплаты лечения за рубежом, то есть о десятках тысяч долларов, блокировка частных рублёвых счетов, через которые они проводятся, практически гарантирована. В таких платёжных системах, как Яндекс.Деньги, Qiwi или условно американский PayPal (в лице его российского отделения) блокировка подобных сумм до выяснения — процесс, близкий к автоматизму. И не надо думать, что выяснение — это телефонный разговор с сотрудником банка или платёжной системы, которые войдут в положение и всё разблокируют из гуманных соображений. Для российской бюрократии такие соображения не интересны. Там могут потребоваться любого рода документальные обоснования легального происхождения средств, включая и доказательства уплаты с них налогов. И вся эта документация подлежит проверке. А покуда проверка не закончится, блокировка снята не будет. То есть получатель помощи успеет поправиться или умереть, а компетентные органы будут всё ещё проверять, не был ли счёт за его лечение от израильской клиники замаскированной поддержкой чеченским ваххабитам. Сроки проверки в ФЗ№115 не прописаны. Сказано лишь, что можно жаловаться в Лигу сексуальных реформ, если 10 лет прошло, а деньги по-прежнему заморожены.

3. Как правильно поступать, если нужна оплата лечения за границей?

Чтобы исключить угрозу блокировки собранных средств, гарантировать прозрачность сбора денег и целевое расходование тех средств, которые были пожертвованы, но не понадобились больному, существует ровно один механизм, достаточно широко известный в Интернете. Нужно обращаться в благотворительные фонды, которые много лет профессионально занимаются именно тем, в чём друзья и родственники больного, как правило, опыта не имеют. Вы же не просите официанта в кафе вырвать заболевший зуб? Вот и в этом вопросе тоже стоит искать помощи профессионалов.

Разумеется, не во все сотни тысяч зарегистрированных в России юрлиц, имеющих благотворительную вывеску, под которой многие тупо моют бабло коммерческого учредителя. Обращаться нужно в те несколько десятков фондов, которые реально помогают тысячам россиян в трудных ситуациях, подобных вашей. Вот, например, список участников благотворительного собрания «Все вместе», объединяющий именно тех, кто реально помогает. Там фигурируют только проверенные фонды, за которые я могу ручаться, что это не отмывочные помойки. Но это далеко не полный список всех, к кому можно обратиться. Если б десятая часть усилий, которую организаторы партизанских сборов тратят на шумиху, ушла на research, можно было бы выявить немало других фондов, которые не входят в мой список, но тоже способны оказать помощь. Причём не только в сборе средств на лечение, но и во многократном уменьшении выставляемых счетов. Впрочем, об этом ниже.

4. Мы обращались в фонды благотворительного собрания «Все вместе», но они нам отказали

Разумеется, у каждого благотворительного фонда есть ограничения, прописанные непосредственно в его Уставе. Если пациенту больше 24 лет, то ему не поможет «Подари жизнь», потому что изначально это детский фонд, и потолок в 24 года там прописан лишь для того, чтобы помогать своим же подопечным детям, у которых случился в юношеском возрасте рецидив. Иначе б могли вообще 16-18 лет прописать потолком.

Если же речь о пациенте младше 24 лет, то «Подари жизнь» оплатит его лечение за границей лишь в том случае, когда лечиться за границей его отправил совет медицинских экспертов Фонда, заключив, что в России такое не лечат. В противном случае фонд «Подари жизнь» оплатит лечение только на территории РФ.

Помогающий взрослым фонд «Живой» имеет в Уставе положение, запрещающее оплату лечения за границей. Независимо от того, насколько оно критично.

У «Адресов милосердия» такого ограничения нет, но нет и валютного счёта, с которого можно было бы оплатить лечение за границей.

Короче, в каждой избушке — свои погремушки. И это реально проблема, но она решаемая. Любой фонд, где вам отказались помочь, подскажет реквизиты другого фонда, с более либеральной политикой. Если Вы готовы потратить несколько дней на переговоры, то Вы найдёте фонд, который за Ваш случай возьмётся.

5. Мы нашли фонд, но он не может собрать деньги

Очень хорошо, если у благотворительного фонда есть свободные средства, и он может своими силами закрыть Ваш кейс. Но в жизни так не бывает. В жизни у нормального благотворительного фонда есть свои проекты, недофинансированные на сотни тысяч долларов, без учёта Ваших проблем. Если Вы договорились с неким фондом, что он будет оператором Вашего сбора средств, то дальше Вы точно так же напрягаете свои SMM-возможности и ходите с шапкой по знакомым. Фонд всего лишь принимает деньги и отправляет их в клинику, при этом гарантируя что
— собранные деньги не будут обращены в личный доход сторонних физлиц
— любой счёт, выставленный зарубежной или российской клиникой, будет оплачен
— деньги, собранные в рамках кампании помощи онкобольному, в случае его смерти не пойдут на покупку машины/дачи для его родственников, а будут использованы на лечение других онкобольных
Если Вашим жертвователям такие гарантиии не нужны, я рад за Вас. Просто не пытайтесь тогда собирать деньги в публичном поле, среди незнакомых посторонних людей. Которые попросят гарантий по всем выше перечисленным пунктам, и правильно сделают.

6. Лечение стоит $200.000

Никакое лечение на стадии диагностики в принципе не может стоить $200.000.
Счёт в $200.000 российским пациентам, как правило, выставляется «русским» посредником, за комплекс медицинских мероприятий стоимостью $40.000, где 40 тысяч за первый курс лечения пойдут клинике, а остальные деньги — накрутка того самого посредника, она же штраф за невладение иностранными языками для пациента.

Больные, которые своим ходом доехали до Израиля, как правило, становятся жертвой именно таких посредников.
В Израиле принято считать, что медицинские посредники получают законные 10-24% отката от местных клиник за каждого приведённого пациента (это их белый налогооблагаемый доход), но им этого мало. Поэтому счёт, выставленный пациенту клиникой за процедуры, они умножают на пять. Чем в пять раз снижают шансы больного собрать в Интернете деньги на своё лечение.

Разумеется, никакой вменяемый российский фонд не готов оплачивать астрономические счета, выставленные компанией «Хуйкин и Кот» за услуги таких клиник, как Адасса, Ассута, Шиба, Ихилов или Шаарей Цедек — и в пять раз превышающие цену услуг самих этих клиник. Не только потому, что «Хуйкин и Кот» — жулики, накрутившие в 5 концов, хоть это и очень важно по сути. Но и просто потому, что российский финмониторинг расценивает платежи, направленные из России в адрес компании «Хуйкин и Кот», как тупую и бесхитростную отмывку денег под видом оплаты медуслуг. К валютным платежам благотворительного фонда в адрес таких клиник, как Адасса, Ассута, Шиба, Ихилов или Шаарей Цедек, у Росфинмониторинга вопросов нет, потому что это известные медицинские учреждения, которые лечат людей. «Хуйкин и Кот» — мутная однодневка, не имеющая ничего похожего на лицензию для оказания медицинских услуг в Израиле. Она не в состоянии представить счета от израильских клиник и аптек для обоснования тех сумм, на которые заключает договоры со своими российскими клиентами. То есть деньги, которые в счетах компании «Хуйкин и Кот» фигурируют как плата за лечение пациента в Израиле, на самом деле оплачивают какие-то совершенно другие нужды, не доступные контролю и учёту. Тот редкий случай, когда я готов согласиться с Росфинмониторингом: таки да, это банальная отмывка денег. Из которых 20% идёт на заявленные цели лечения, а остальные 80% заслуживают отдельного интереса как минимум налоговых служб.

Что же делать, если нам выставили счёт за лечение в $200.000?!

Если Вы ещё не заключили договор на лечение с русскоговорящей фирмой, специализирующейся в умножении счетов от израильской клиники на пять, то и не подписывайте с нею никаких бумаг. Квартиру в Израиле снимайте за свой счёт, за такси из аэропорта платите тоже сами. Услуги клиник заказывайте и оплачивайте напрямую, через действующие в каждой израильской больнице департаменты медицинского туризма. Без русскоговорящих фирм-посредников. Благо все департаменты медицинского туризма в израильских больницах укомплектованы именно русскоговорящими сотрудницами.

Если Вы уже подписали договор, обязывающий Вас внести предоплату за лечение в размере $200.000 в адрес компании «Хуйкин и Кот» — не волнуйтесь, у Вас же всё равно нет ни этих денег, ни шансов их собрать. А у компании «Хуйкин и Кот» нет шансов принудить Вас к уплате денег, которых у Вас нет, за услуги, которые она Вам не оказала. Просто опомнитесь, блядь. Вы — в Израиле. Тут есть два десятка профильных для Вашей патологии медицинских центров мирового уровня, где Вас за $300 (цена профессорского приёма) примут с улицы напрямую, без посредничества Хуйкина и его кота. Включая, смешно сказать, и ту самую клинику, услуги которой Хуйкин пытался Вам перепродать в пять концов.

Ну да, не все врачи в Израиле говорят по-русски. Но переводчик с улицы больше $50 за полный рабочий день не возьмёт. А у «Хуйкина и кота» сопровождение на одну флюорографию стоит $450. И примерно такой же порядок накрутки на каждое телодвижение русского за границей.

А если договор с жуликом уже подписан?!

Да и хуй бы с ним. Совершенно спокойно можно об этом забыть, заключить договор напрямую с той же клиникой и лечиться в ней по счёту, выставленному её бухгалтерией и не умноженному на пять. У Хуйкина с котом нет ни легального, ни физического способа помешать процессу. Его договор с клиникой всего лишь гарантирует комиссию (она же откат) за приведённого клиента. Этот договор не ограничивает право клиники лечить клиента напрямую, в случае прямого обращения.

Краудфандинг — это страшная сила, но собрать краудфандингом $40.000 на лечение в пять раз легче и быстрей, чем $200.000. Ваше право меня не услышать, но вы не можете запретить меня услышать тем людям, у которых просите деньги.
_______________________________________
Пожалуйста, не бойтесь переслать этот текст каждому, кто попросит Вас перепостить очередной крик души про $200.000 за лечение в Израиле.

В New York Times опубликовано интереснейшее расследование журналиста Эдриена Чена — о троллях с улицы Савушкина и мало известной российскому читателю стороне их работы: информационных диверсиях на территории США.

По традиции, которую коллеги из NYTimes завели ещё 8 лет назад, в рамках совместного проекта с Живым журналом, репортаж одновременно опубликован на английском и русском языке. Там рассказываются любопытнейшие вещи, о которых «Новая газета» и «Мой район» до сих пор не писали. Например, о том, как тролли с улицы Савушкина организовали 11 сентября виртуальную химическую атаку на городок St. Mary Parish в штате Луизиана, закидав его жителей ссылками на фейковые американские новости о взрыве на химзаводе. О фотовыставке «независимых журналистов» на Манхэттене, где наглядно, с использованием артефактов, доказывалась связь между Майданом и ИГИЛ в Сирии. Или о работе подпольной мультстудии «Инфосёрфинг», которая рассказывает американцам всю правду о преступлениях их режима (примеры работ: русская версия ролика от 11 ноября 2014; англоверсия, посеянная 30 октября 2014 от имени как бы американского пользователя TheRealSofiaFranklin).

Глядя на всю эту историю глазами американского репортёра, трудно не испугаться: ведь он раскрыл деятельность целой агентурной сети, располагающей значительными возможностями, которая действует по всему миру, далеко за рамками правового поля (например, история с запугиванием жителей американского городка химической атакой — терроризм в чистом виде, в УК РФ про это есть статья до 5 лет лишения свободы).

Но когда читаешь этот репортаж из России, в глаза бросается совершенно другое: очередной оголтелый и бессовестный распил казённого бабла под удобным предлогом «борьбы с внешним врагом». Правила — те же, что и в борьбе с врагом внутренним: сперва его нужно придумать, потом написать план активных мероприятий, отправить заказчику ворох скриншотов с пруфами проделанной работы и рассовать по карманам неучтённый нал. Никто не спрашивает о полезном результате, об уроне, нанесённом «врагу», нет ни стратегии, ни долгосрочных планов, в которые каждое отдельное мероприятие могло бы вписаться... Нет даже присущей «настоящим» спецоперациям заботы о секретности: любое расследование в пару кликов вскрывает связь между пакостями бота и местом работы его оператора. А зачем шифроваться? От кого? Любой проект заканчивается и забывается в ту секунду, как прошла за него оплата, и сдан в архив отчёт.

A virtual Potemkin village, — пишет Эдриен Чен, и он даже, наверное, сам не представляет, насколько точно в этом определении уловлена суть всей той деятельности, которую он полгода кропотливо расследовал.

Ну, вот была тут давеча искромётная идея — перевести офисы Фейсбука из Менло Парка и Дублина в город Киев, чтобы повысить качество модерации в кириллическом сегменте.
Что думает по этому поводу громадянин Цукерберг — мы пока что можем лишь догадываться, но вот по поводу решения проблемы, наделавшей столько шума — довольно предсказуемо выяснилось, что она не стоила выеденного яйца, и срывать из-за неё чат Цукерберга с пользователями Фейсбука для её решения совершенно не требовалось.

На скриншоте номер раз — результаты неутомимого творчества тех бойцов невидимого фронта, которых, по мнению отдельных киевлян, можно победить лишь путём переезда фейсбучного офиса через Атлантику, поближе к зоне АТО.

Кстати сказать, я не удивлюсь, если эти самые бойцы невидимого фронта, круглосуточно штампующие ложные доносы на пользователей из своего «чёрного списка», сидят не только не в Ольгино, не в Старой Деревне и не в Сколково, а вообще в каком-нибудь Харькове или Николаеве. С точки зрения бизнеса, аутсорсить фейсбучный стук на Украину — довольно логичное решение. Тем более, что в самой Украине специалистов соответствующего профиля — хоть отбавляй. Просто пишут они свои доносы не на собратьев по оружию, а на российских журналистов — буквально вчера был у меня военкор РенТВ, вернувшийся из Донецка, и страшно удивлялся, что даже до его уютной фейсбученьки раз в пару дней добираются неутомимые стукачи. «До меня-то они как добрались, я ж не Стешин какой-нибудь!» — недоумевал коллега (на Фейсбук военкора КП Дмитрия Стешина доносы пишут чаще, чем на мой собственный). И если кремлеботы начали свою массированную атаку на фейсбучный саппорт в мае месяце, то их украинские коллеги банят российских военкоров в соцсетях ещё с 2014 года — используя ту же технологию ковровой бомбардировки саппорта доносами на обнажёнку, жестокость и детское порно... Не удивлюсь, если часть доносов на меня тоже пишется оттуда. Также не удивлюсь, если окажется, что кремлеботы и украинское кибер-ополчение работают из соседних комнат в одном и том же офисе, или используют один и тот же софт для веерной рассылки своих жалоб в фейсбучный Abuse.

История с недавней блокировкой поста Сергея Пархоменко в Фейсбуке о расследовании гибели MH17 — всего лишь эпизод широкомасштабной кибервойны, развязанной российскими хунвэйбинами на зарплате против зарубежных соцсетей и их русскоязычных пользователей. За блокировку поста и аккаунта Пархоменко Фейсбук уже извинился, но война продолжается, и на сегодняшний день хунвэйбины её уверенно выигрывают. Например, сразу же после разблокировки поста Пархоменко был заблокирован (вместе с аккаунтом) репост в журнале его жены. Мой собственный Фейсбук за последние трое суток блокировался дважды: сперва — за фоторепортаж с открытия выставки Владимира Сорокина на венецианском Биеннале, а сегодня — за февральский пост о группе Рабфак:

Технология кибер-атаки, с помощью которой ольгинские боты добиваются закрытия неугодных аккаунтов в зарубежных соцсетях, отработана ещё 8 лет назад на Живом журнале. Здесь она в своё время не покатила, потому что русскоязычное руководство площадки вовремя приняло контрмеры, а в Фейсбуке катит на ура. Видимо потому, что людей, правильно понимающих российскую ситуацию, в службе поддержки компании нет — а к англоязычным модераторам, действующим тупо по инструкции, ботоводы из ольгинского совхоза нашли правильный подход.

Технология блокировки проста как мычание. В адрес Abuse Team англоязычной социальной сети направляются сотни и тысячи жалоб от ботов на некий аккаунт, предположительно нарушающий пользовательское соглашение этой самой сети. Например, зимой 2009/2010 года, когда я публиковал тут фотки сына Лёвы с гоанского пляжа, служба поддержки ЖЖ получила 145 жалоб от кремлеботов на «детскую порнографию» в этом журнале. На самом деле, вся вина аккаунта — в том, что он у какого-нибудь Потупчика/Прокопенко включён в список «врагов народа», за взлом и подавление которых платятся деньги. Но, видя такое количество жалоб единовременно, не читающий по-русски и не понимающий ситуации англоязычный модератор соцсети приходит к выводу, что пост действительно нарушает какие-то community guidelines — откуда ему знать про бюджеты на борьбу с национал-предателями в Интернете?!

В строгом соответствии с инструкцией, модератор удаляет пост и блокирует аккаунт «нарушителя». Хунвэйбины отправляются в кассу за премией, Потупчик выставляет счёт Прокопенко, начальство выделяет бабло за очередную победу над национал-предателями в Интернете. Если «нарушитель» после этого поднимает правильный медийный скандал, как сделал Пархоменко, пост и аккаунт разблокируются с извинениями. Если «нарушитель» конфиденциально связывается с администрацией Фейсбука, разблокировка происходит непублично. Если «нарушитель» вообще ничего не делает, его аккаунт со временем разблокируется сам по себе, а пост остаётся по-прежнему недоступен. Как это и произошло с моим фейсбучным аккаунтом, потому что в Венеции у меня не было времени не то что на переписку с саппортом Мордокниги — я даже в этот ЖЖ неделю не писал, как вы могли заметить. Так что два бана на мои посты за последние 3 дня в Фейсбуке сохраняются по сей день. В любом случае, деньги потупчикам за «победу» уже уплачены.

10 лет наблюдая за проделками кибер-уголовников на кремлёвской зарплате, я выучил одну их повадку: если какая-то технология глушения «врагов народа» у них вдруг сработала (будь то взлом, дефейс, DDoS или донос) — они сразу увеличат на этом направлении бюджет и штат. Это, собственно говоря, уже произошло: если 5 дней назад доносы в Фейсбук поступали на свежие посты из текущей ленты, то теперь целая команда прочёсывает архивы в аккаунтах «врагов народа» и пишет кляузы на посты 100-дневной давности. Так что в ближайшие дни «врагам народа» стоит ожидать новых отключений, блокировок и цензурных запретов в Фейсбуке — по таким же нелепым основаниям, как фото из ленты Reuters, обошедшее все мировые издания.

Когда я работал в компании <суп>, мы там эту проблему решили достаточно быстро и эффективно, просто уведомив о ней англоязычный саппорт в Сан-Франциско. С приходом <суп>а в ЖЖ многолетняя практика разбора русскоязычных конфликтов силами не читающих по-русски модераторов была прекращена раз и навсегда. К сожалению, для Фейсбука Россия приоритетом не является, и качество модерации в его русскоязычном сегменте — стабильно ниже плинтуса. Неудивительно, что кремлеботы этим активно пользуются. А всем пользователям Мордокниги, находящимся в «группе риска», имеет смысл серьёзно задуматься о полном отказе от Фейсбука в качестве канала коммуникации с близкими людьми. Потому что каждый раз, когда вас банят за какое-то мнимое «нарушение», происходит сброс пароля ФБ на всех устройствах, от десктопов до мобильников. Перестаёт работать любая синхронизация, вам запрещают публиковать посты, ставить лайки и оставлять комментарии, а люди, пытающиеся достучаться до вас через Facebook Messenger, получают довольно странные отказы связи.

Переходить в этой связи на ВКонтакте я никому не могу посоветовать, потому что там совершенно другая социальная архитектура, плохо заточенная под русскоязычного пользователя ФБ. Но, по крайней мере, все чаты имеет смысл перенести в Телеграм, где никакие потупчики не помешают оперативному обмену сообщениями.

А запрещённую в Фейсбуке песню группы «Рабфак» можно послушать и посмотреть здесь:
http://dolboeb.livejournal.com/2761998.html

Всё, что стало к этому дню известно о ходе следствия по делу об убийстве Немцова, полностью подтверждает мои догадки, высказанные здесь 4 дня назад.

Понимаю, как разочарованы ходом следствия и пылкие ватники, мечтавшие о немедленной поимке укрокиллеров, и пламенные оппозиционеры, убеждавшие нас, что никого не поймают и не найдут, либо повесят по обыкновению на Навального с Ходорковским. Но весь смысл моих заметок о расследовании убийства Немцова — как раз в том, чтобы избавиться от глупой шелухи всевозможных презумпций и оперировать достоверно известными фактами. Которых в начале недели у нас было с гулькин, так что имело смысл обсуждать прошлый опыт, а теперь уже есть, что обсудить и осмыслить из свежих сообщений.

Факт №1. История про «неработающие камеры», положенная в основу множества конспирологических набросов, оказалась ровно такой дезой, какой она и выглядела изначально. Разумеется, камеры и были, и работали, их записи собрали, исследовали и сопоставили те самые люди, которые по ящику рассказывали, что никаких записей не существует. Зачем они так поступали — второй раз объяснять не буду.

Факт №2. В расследовании убийства участвуют четыре конкурирующих между собой силовых структуры. Если б убийство было осуществлено по утверждённому Путиным сценарию, то и для стрельбы, и для последующего предъявления публике заранее назначенных «убийц Кирова» можно было бы прекрасно обойтись одной конторой. Которая бы сама и убила, и расследовала, и отчиталась как по нотам, не допуская к работе никаких сторонних экспертов и криминалистов. Хотите исторический пример? Извольте: убийство Столыпина. Пропуск известному террористу с браунингом в царскую ложу был выписан начальником Киевского охранного отделения, подполковником Н.Н. Кулябко. Его же ведомство после роковых выстрелов схватило убийцу и открыло по делу тайное следствие. Столыпин скончался в клинике братьев Маковских в ночь с 5 на 6 сентября 1911, а уже в ночь с 11 на 12 сентября на Лысой горе в том же Киеве повесили его убийцу. С вопросами о заказчиках и организаторах, на которые не могло и не хотело ответить тайное следствие, пытались разобраться потом всевозможные комиссии, собравшие 24 тома улик, но тут уж вмешался царь, и дал прямое поручение прекратить эту работу... Федеральная российская Фемида так быстро работать не умеет, зато в кадыровской Чечне «расследование преступлений» осуществляется по очень сходной формуле: если в понедельник мы слышим о некоем теракте, то до конца недели публике предъявляются какие-нибудь трупы, с объяснением, что это и есть те самые террористы, которых искали, нашли и наказали.

Факт №3. В нынешнем расследовании убийства Немцова такой труп «террориста из Грозного» уже тоже всплыл, и это наводит на некоторые мысли. Ход следствия, таким образом, похож на соревнование двух команд, одна из которых (ФСБ, МВД, СКР, ГП) действует на неподконтрольных Кадырову территориях, пытаясь найти участников покушения и заставить их говорить. Одновременно другая команда, на территориях подконтрольных, пытается заставить их замолчать. Счёт в матче пока 4:1. Четверых взяли живьём (в том числе троих — во враждебной Кадырову Ингушетии), а одного «упустили» правоохранительные органы Чечни. Человек, с февраля успешно скрывавшийся от правосудия, путавший следы, отсиживавшийся за 1500 километров от места преступления, внезапно вспомнил, что он на самом деле — шахид-самоубийца, который ни о чём так не мечтал, как о 72 гуриях. И мы даже — спасибо «Интерфаксу» — знаем конкретные обстоятельства этой чудесной трансформации. Вместо того, чтобы подкараулить «шахида» у выхода из конспиративной квартиры и там свинтить живьём (или, если он сам не выходит, перед рассветом напустить ему в воздуховод какого-нибудь фентанила, и взять спящим), подозреваемого «заблокировали в одной из квартир многоэтажки по улице Льва Яшина». Понимаете это прекрасное слово? «За-бло-ки-ро-ва-ли». Каждый раз, когда мы слышим в новостях, что силовые структуры Чечни кого-то опять «заблокировали», то сразу знаем и продолжение в рифму: «и ликвидировали». Потому что таков изначально был у них приказ. А был бы приказ «Взять живым» — просто подождали бы, пока враг из квартиры выйдет, усыпив его бдительность. Как это наверняка и сделали те силовики, которые взяли живыми четырёх из пяти подозреваемых к сегодняшнему дню.

Факт №4. Никаких данных о связях кого-либо из живых и мёртвых подозреваемых с высокопоставленными заказчиками — будь то в Кремле, в Киеве или в Грозном — у нас нет. Поэтому, несмотря на всё сказанное в предыдущем пункте, я никому не советовал бы на данном этапе делать выводы о причастности Рамзана Кадырова к убийству Немцова. Что в деле есть «чеченский след», и что ищейки его уже взяли, мы знаем неоспоримо. Что кадыровские силовики по мере возможности этот след заметают, мы тоже знаем. Но почему они это делают — тут возможны варианты. Ещё раз напомню о жандармском подполковнике Кулябко. Ну да, он выдал террористу с браунингом пропуск в царскую ложу без обыска. Ну да, террористу потом не дали слишком долго болтать на допросах. Но если кто-нибудь из этих фактов захочет сделать вывод, что именно Н.Н. Кулябко являлся инициатором покушения, его заказчиком или даже просто заинтересованным лицом — тут уж я вынужден буду встать на защиту нисколько не симпатичного мне шефа киевских жандармов. Таких данных в деле нет. Сделав Кулябко крайним, мы всего лишь отсечём более интересные версии и выведем из-под подозрения тех людей, которым Столыпин действительно мешал. Если у нас нет такой задачи, то ограничимся в отношении Кулябка (и Кадырова) теми же пунктами обвинения, которые расследовали в 1911-12 годах сенаторы Трусевич и Шульгин. Да, Кадыров знает об отдельных участниках преступления больше, чем вся верхушка ФСБ, МВД, СКР и Кремля, вместе взятая. Но как он узнал, и когда — вопрос открытый. Версия «был, состоял, участвовал» возможна и допустима, но для её обоснования сегодня нет фактической основы. Точно так же допустимы (и тоже не доказаны) две другие версии, с не меньшим успехом объясняющие противодействие людей Кадырова нынешнему следствию. Может быть, в заговоре, вообще без ведома и благословения президента Чечни, оказались замешаны какие-то его братья, кунаки, друзья и соратники, отдать которых в руки федерального правосудия не позволяет религия и родовой закон чеченских воинов. Сам он может их покарать как угодно — хоть в пожизненную ссылку в Дубай, хоть кожу живьём содрать. Но не отдавать же гяурам на поругание! Или другой вариант: Кадыров вообще не в курсе, кто из его людей участвовал или подозревается в причастности к убийству, он даже не догадывается о деталях. Но как суверенный племенной вождь и полевой командир, охраняющий свою полностью автономную от России вертикаль, он в принципе не готов допустить хозяйничанье федеральных силовиков на своей поляне. Потому что он видит в этом вторжении прямую угрозу всему своему бандостану. Сегодня кого-то из воинов Аллаха пришли допросить про Немцова, а завтра на какие допросы они захотят выдергивать в Москву моджахедов? Если про заказные убийства бизнесменов по всей России, крышевание и отъём бизнесов, угоны машин, похищения людей, вывод федеральных трансфертов на частные счета в BVI — это уже неприятно. А ну как захотят узнать структуру силовой вертикали, сколько в ней стволов, и кто мог бы занять место нынешнего вождя, если вдруг что?! Такого в системе, держащейся на непререкаемом авторитете одного человека, никак нельзя допустить. Вот он и обороняет свою суверенную поляну, при чём тут Немцов вообще.

Факт №5. В продолжение сюжета об отмене «Анатомии Протеста 3» на НТВ и общей смене тона после убийства Немцова, завтра в «Новой газете» и питерской газете «Мой район» должен быть опубликован циркуляр, по которому отрабатывают это убийство платные тролли из бывшего Ольгино. Там всё примерно то же самое, что угадывается и по нежданным превращениям федерального эфира в федеральный елей, и по чудесной перековке самого кровожадного из антимайданщиков обратно в невнятную педовку, помешанную на стильных селфи. Ну, то есть на могилу не плевать, гибели политика не радоваться, к новым расправам не призывать, высказывать убеждённость в скорой и неизбежной поимке заказчиков и исполнителей гнусного преступления, вот это вот всё. Понятно, что такой разворот можно объяснять множеством взаимоисключающих способов. И как временный «ах на семь минут», и как изначальную цель покушения. Но у меня нет задачи объяснить, я констатирую факт: козлы. Замолчали. Не по зову сердца, а по команде.

Факт №6. В предыдущих постах я получил несколько сотен комментариев по унылой теме «кому выгодно?». Ответы давались самые категорические — в предсказуемо широком диапазоне от Путина, Сечина, Суркова и Бастрыкина до Навального, Ходорковского, Порошенко и Обамы. Все люди, задающиеся такими фантазиями, чтобы затроллить предметный разговор о достоверно известных крупицах фактологии, делятся ровно на две категории. Либо искренне тупят, либо на зарплате смену отрабатывают. В любом случае, я страшно не хотел, но собирался написать развёрнутый и скучный пост с объяснением, почему это говношоу про «выгоду» следует прекратить. К счастью, Леонид Каганов меня опередил, написав прекрасный, лёгкий для прочтения универсальный ответ всем этим ораторам. Озаглавил его с предельной доходчивостью: Кому выгодно кричать «Кому выгодно?». Разложил по полочкам, сопроводил клипом из мультика про Шерлока. Вышел вполне универсальный ответ конспирологам, не хуже предыдущей открытки того же авторства. Читайте и наслаждайтесь.

На днях один коллега изумился, глядя в телевизор, как там овощам одновременно втюхивают две полностью взаимоисключающих мантры.

С одной стороны, США — самая страшная угроза человечеству. Они всюду запустили свои щупальца, подслушивают за каждым жителем планеты, уничтожают целые страны и континенты, а в тех государствах, которые пока не уничтожили — внедрили своих агентов влияния под каждый куст. Если послушать кащенита Фёдорова, в России и правительство, и ЦБ, и Госдума, и Совфед — сплошь агенты ЦРУ, за исключением, конечно же, самого Фёдорова и Великого Пу. Несмотря на то, что США полностью контролируют все российские элиты, они осуществляют против РФ зверскую агрессию, которая составляет страшную угрозу для российского государства.

Но при этом США — беспомощная страна-банкрот, которая не умеет ни воевать, ни торговать, ни договариваться, ни космонавтов с грузами на МКС отправлять. Все их инвестиции в сланцевые углеводороды — лоховство чистой воды. Экономика отстала от китайской, при этом страшно от Китая зависима. Президент у них — мартышка с бананом, Госдепом завидует слабоумная Псаки... При одном упоминании России эти жалкие пиндосы впадают в жуткую панику и бессильную ярость. Они понимают, что лишь по чистой случайности мы их до сих пор не превратили в радиоактивный пепел, и что буквально со дня на день эта оплошность будет нами исправлена.

Как могут эти взгляды на США умещаться в одной голове, недоумевал коллега.
Они ж взаимоисключающие, практически по всем позициям!

Пришлось напомнить коллеге, что ни в чём так не была сильна отечественная пропаганда, как в потакании причудам шизофренического сознания.

Начать тут можно было б с наших коммунистов — которые, с одной стороны, обожествляют мумию Ленина и поклоняются его останкам, а с другой — истово крестятся и размахивают иконами.

Продолжить националистами, которые с утра демонстрируют против улицы Кадырова в Южном Бутово, и требуют очистить Москву от «кавказской угрозы», а в обед преклоняются перед успехами чеченского воинства в Донецке и Луганске.

Туда ж и иерархи РПЦ, которые полдня скорбят об истреблении Сталиным священнослужителей и уничтожении тысяч церквей, но вторую половину дня обожествляют того же Сталина, восхваляют его выдающиеся заслуги в укреплении Государства, и разве что не требуют ещё канонизации, но дело за малым.

Или взять молодую поросль — всех этих нашистов и их припевал, проклинающих Ельцина, Чубайса, Собчака, но обожествляющих Путина, который вообще-то является гомункулом из пробирки, выращенным всеми этими персонажами на деньги Березовского во избежание нежелательного передела собственности.

А репортажи о войне в Украине? Сначала мы долго слушаем, что АТО развязана против полностью безоружных шахтёров Донбасса, что это агрессия против полностью мирного населения... Но тут же уточняется, что это самое мирное население сбивает самолёты, уничтожает танковые колонны, захватило Донецкий аэропорт и штурмует Мариуполь.

Фанатическая религиозная вера во взаимоисключающие утверждения есть норма жизни каждого овоща, составляющего целевую аудиторию федеральных телеканалов за последние 15 лет. А катехизис этой религии описал ещё Джордж Оруэлл в 1948 году:

Двоемыслие означает способность одновременно держаться двух противоречащих друг другу убеждений.

Так что нечему тут удивляться. Война — это мир. Свобода — это рабство. Незнание — сила.
Так победим.

У гитлеровцев, из чьих методичек один в один копируется эта парадигма, было в точности всё же самое. Тоже евреи объявлялись сильнейшей в мире вражеской силой, и этим оправдывалась свобода разгромить и разграбить ближайшую к дому еврейскую парикмахерскую.

Увы, вся амбивалентность шизофренических убеждений обречена закончиться констатацией, куда это двоемыслие привело нацистов.